От истоков коммунизма до эмиграции: игра-бродилка по советской истории

В эпоху позднего социализма любая критическая оценка советской реальности была запрещена или нежелательна. Но диссиденты, читавшие запрещённых Пастернака, Оруэлла, Солженицына, Гинзбург, искали пути, чтобы поговорить об этом — и даже посмеяться. Помимо рапространённого литературного самиздата, существовали и другие средства, чтобы сделать такой разговор возможным. Одним из них были настольные игры. В Музее Международного Мемориала хранится сделанное в середине 1980-х игровое поле, в котором собраны авторские прочтения советской жизни.

Тематические, или сюжетные, настольные игры начали распространяться в Европе еще в XVII веке — с развитием городской культуры и ростом грамотности. Одной из первых была «игра в гуся» (исп. Juego de la Oca), упоминания о ней относятся ко Флорентийскому двору конца XVI века. Герцог Тосканы Франческо I Медичи, подарил игру испанскому королю Филиппу II. Игровое поле в ней представляло собой спираль, разделённую на 63 клетки с картинками, которые объясняли, что происходит с игроком, когда он попадает на эту клетку. Цель игры — первым добраться до гуся, преодолевая препятствия по ходу.

Идея спирали оказалась удачной и в дальнейшем не раз использовалась там, где необходимо было изобразить на плоскости движение или длительный временной промежуток: на игровом поле воспроизводили историю отдельных городов и регионов, ход французской революции, развитие дипломатических отношений, путешествия на политехническую выставку или Северный полюс, превращение в добропорядочного христианина и даже литературные сюжеты (например, была игра по мотивам произведений Эжена Сю «Парижские тайны»).

Филолог Марина Костюхина в книге «Детский оракул» пишет, что в России «гуськовые» игры обрели популярность в начале XIX века, вслед за появлением почтовых дилижансов: во-первых, стали широко доступны дорожные путешествия, а значит и реальные сюжеты для игр, а во-вторых, в поэзию и литературу того времени прочно вошёл образ дороги для описания жизненного пути.

В XIX и XX веках такие игры издавались по-разному. Их печатали в литературных или детских журналах (в СССР, например, такими журналами, были «Пионер», «Мурзилка», «Костёр»), на страницах еженедельных газет или отдельными небольшими тиражами по особенному случаю. Вдохновляясь тиражными играми, читатели делали свои, придумывая собственный сюжет. Эти самодельные игры для семьи или круга друзей были популярной формой досуга.

В архиве Международного Мемориала хранится игровое поле, сделанное из подручных материалов: на наклеенной на картон чёрной бумаге с помощью аппликации и гуаши изображена «змейка» советской истории. В середине 1980-х писательница Любовь Кабо подарила игру бывшей политзаключённой и правозащитнице Сусанне Печуро, которая в 2009 году и передала её в архив. Кто именно её придумал и сделал, до сих пор неизвестно. Никаких правил не сохранилось. Кроме того, вполне вероятно, что в игру вообще не планировалось играть и она создавалась именно как артефакт и сувенир, а ещё как способ в игровой форме отрефлексировать исторические факты, о которых официально говорить запрещалось.

В 2017 году сотрудники «Мемориала» вместе с геймдизайнерами переложили это поле на современный лад: в сюжете настольной игры «74» (названной по числу советских лет, с 1917-го по 1991-й) — судьба семьи в ХХ веке. Она складывается из карточек с событиями истории и личной жизни, отсидок и путешествий. С помощью этого конструктора можно поговорить о советском прошлом и понять, какие явления и события сохранились в коллективной памяти, а какие были из неё вытеснены.

Пользуясь механикой классической «гуськовой» игры, авторы превращают в «путь» жизнь «маленького» советского человека — с его переживаниями, болезнями, личными отношениями, — которая протекает на фоне «большой истории». Перекличка с советской реальностью тут ещё и в том, что у игрока, как у большинства жителей СССР, нет возможности принимать решения самостоятельно, — все они основаны на броске кубиков.

На таймлайне с 1917-го по 1999-й годы (представители последнего советского поколения не знали, что оно последнее) изображён «советский век». Авторы графически вписали те события, о которых знали, но обсуждать которые было не принято или даже невозможно: «философский пароход», голод на Украине в начале 1930-х, ввод советских войск в Чехословакию в 1968-м, карательная психиатрия и разные «бытовые неприятности»: тиф, укус [ядовитой змеи] гюрзы, перелом ноги, потеря волос.

«Большой музей» благодарит Международный Мемориал и Никиту Ломакина за помощь в подготовке материала.